Всероссийский рейтинг
«ЛУЧШИЕ АДВОКАТЫ»
В Адвокатскую палату Кировской области (АПКО) поступила жалоба от ООО «Ш." в отношении адвоката Федорова О.В. Компания указала, что обратилась к адвокату за юридической помощью по взысканию проблемной дебиторской задолженности. Адвокат согласился оказать услуги, но никаких договоров с компанией не заключал. В качестве предоплаты за работу ООО «Ш." передало адвокату 50 тыс. руб.
В дальнейшем «в связи с некомпетентностью и некачественными услугами» ООО «Ш." отказалось от услуг адвоката Ф. Однако адвокат счел такие действия компании неправомерными и обратился в суд с иском к ООО «Ш." о взыскании 96 тыс. руб. за проделанную работу. В свою очередь, компания посчитала, что, подав иск, адвокат ведет себя недобросовестно, и обратилась с жалобой в АПКО. Впоследствии по иску суд взыскал с компании 50 тыс. руб. за оказанные услуги в пользу адвоката Ф., но это не спасло его от лишения статуса по жалобе ООО «Ш.».
Совет АПКО пришел к выводу, что адвокат нарушил п. 1, 2 ст. 25 Закона об адвокатуре, согласно которой адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем. Совет палаты отметил, что, не заключив договор в предписываемой законом форме, адвокат Ф., по существу, не вступил в договорные отношения с ООО «Ш.». Поэтому он был не вправе предъявлять к ООО «Ш." какие-либо претензии по оплате в том объеме, который он указал в своем исковом заявлении.
Совет АПКО расценил данное нарушение требований закона как тяжкое. Так как адвокат допустил его в течение короткого времени после нарушений, имевших место ранее, Совет палаты лишил Ф. статуса адвоката.
Одно из ранее допущенных нарушений со стороны адвоката Ф. заключалось в том, что в ноябре 2018 года он попытался пронести в СИЗО к подзащитному сим-карту сотового оператора, три флеш-карты и переходник с телефона на флеш-карту. Сотрудники СИЗО составили в отношении адвоката Ф. протокол по делу об административном правонарушении по ст. 19.12 КоАП. Но при рассмотрении дела суд прекратил его в связи с неправильным составлением протокола, и к административной ответственности адвокат Ф. привлечен не был. Однако администрация СИЗО обратилась в АПКО с письмом об этом инциденте. Палата возбудила дисциплинарное производство. Квалификационная комиссия АПКО пришла к выводу, что адвокат Ф. нарушил ст. 7 Закона об адвокатуре, нормы КПЭА, ст. 18 Федерального закона от 15.07.1995 № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». За это нарушение Совет АПКО объявил адвокату Ф. замечание.
При рассмотрении иска адвоката Ф. на решение Совета АПКО о применении меры дисциплинарной ответственности в виде замечания суды посчитали неправомерными доводы истца о том, что обнаруженные у него предметы являются разрешенными к проносу защитником. Суд напомнил, что указанной техникой защитник может пользоваться только в отсутствие подозреваемого (обвиняемого) — в отдельном помещении, выделенном СИЗО, и обязан сообщить о наличии данных предметов сотрудникам ФСИН. Из материалов дела следовало, что Ф. прибыл в СИЗО для следственных действий в качестве защитника, но не сообщил о наличии запрещенных предметов и не заявлял о необходимости выделения ему помещения для пользования указанной техникой.
В решении по иску относительно лишения Ф. статуса адвоката суды первой и второй инстанций указали, что оно было принято в соответствии с процедурой. При этом апелляция посчитала верным вывод суда первой инстанции о том, что «установление наличия и характера корпоративного проступка является исключительной компетенцией адвокатского сообщества и в этом качестве не подлежит и не может подлежать судебному контролю на предмет соответствия закону». Апелляция отметила, что «суд не должен принимать на себя функции уполномоченного законодателем другого органа, в ведении которого находится принятие решения о наличии или отсутствии в действиях адвоката дисциплинарного проступка. Такой вопрос не может быть разрешен иначе, чем органами адвокатской палаты».
Также суды указали, что ссылка адвоката Ф. на решение суда от 19.09.2019, которым в его пользу с ООО «Ш." взысканы 50 тыс. руб., не опровергает выводы решения Совета АПКО. В решении по иску адвоката к ООО «Ш." суд взыскал с компании сумму, «соответствующую минимальным расценкам гонорара адвоката в регионе, за фактически оказанные Ф. услуги». При этом суд обратил внимание на то, что между адвокатом Ф. и ООО «Ш." отсутствовало письменное соглашение об оказании им юридических услуг. Именно последний факт и стал одной из причин решения Совета АПКО о лишении адвоката Ф. статуса адвоката.