Поправки в УПК РФ уточняют условия запрета на заключение под стражу бизнесменов

Автор материала:

Арутюнов Александр Арташевич

Дата: 12.08.2019

Итак, Президент России 2 августа текущего года подписал поправки в УПК РФ, которые уточняют условия запрета на арест подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений в сфере предпринимательской деятельности. Бизнес-сообщество в лице Уполномоченного при президенте РФ по защите прав предпринимателей Бориса Титова оценило указанные поправки положительно. Напомним в этой связи, что запрет на заключение под стражу бизнесменов был предусмотрен ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ в редакции закона от 27 декабря 2018 года. Заключение под стражу в качестве меры пресечения не могло быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении ряда экономических преступлений, если эти преступления были совершены в сфере предпринимательской деятельности. Как известно, следствие с легкостью обходило указанный запрет. В результате, восемь месяцев спустя понадобились уточнения в закон. Скептики по этому поводу могут посетовать, что так быть не должно и закон не может изменяться так часто. Действительно, изменения в законодательство должны носить продуманный и системный характер. У всех на памяти постоянные изменения в УК РФ, чему примером может служить ситуация с ответственностью за побои в недавнем прошлом. Тем не менее, пожалуй, уточнение запрета на заключение под стражу бизнесменов, что называется, назрело. Прежняя редакция ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ не выдержала даже 8-месячной проверки; стало ясно, что недобросовестные, по выражению Бориса Титова, следователи помещали бизнесменов в СИЗО в корыстных интересах. Очевидно, Уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей знает, что говорит. Похоже, что именно Борис Титов является инициатором принятых поправок, за что ему честь и хвала. Правда, необходимо заметить, что следствие лишь выходит с соответствующим ходатайством в суд, который и принимает окончательное решение. Некоторые бизнесмены утверждают в этой связи, что судебная проверка почти всегда носит формальный характер…                                               

Теперь про существо принятых поправок. «Новая редакция части 1.1 статьи 108 УПК РФ звучит гораздо более конкретно, чем предыдущая. В одной норме сосредоточено три параметра, наличие которых не позволяет заключать человека под стражу: определенный набор статей, статус ИП или члена органа управления коммерческой организации, плюс связь его спорных действий с экономической деятельностью организации. То есть теперь следователю будет сложнее рассуждать о том, что предприниматель якобы не является предпринимателем, потому что сам следователь считает его мошенником», — сказал Борис Титов. К сожалению, оптимизм Уполномоченного по защите прав предпринимателей невозможно разделить безоговорочно. Дело в том, что и в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ в редакции закона от 27 декабря 2018 года четко и полно был прописан набор экономических статей УК РФ, имелась ссылка на совершение преступлений в сфере предпринимательской деятельности. Что касается связи спорных действий бизнесмена с экономической деятельностью организации, то это вопрос оценки, который следствие в меру своих сил и интересов обосновывало. Как правило, такое обоснование можно легко выявить при надлежащей (надлежащей!) проверке в независимом суде. Иными словами, принятые уточнения, безусловно, полезны, но они принесут пользу лишь при отсутствии обвинительной связки между судами и правоохранительными органами. Между прочим, Владимир Путин говорил о необходимости сломать обвинительную связку между судами и правоохранительными органами еще в 2012 году, будучи кандидатом в президенты РФ. Представляется, что при отсутствии указанной связки нам не пришлось бы вносить уточнения в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ в редакции закона от 27 декабря 2018 года. Кстати, говорилось тогда и об исключении возможности для самоуправства и произвола правоохранительных органов. Однако, по данным МВД, отмечает Уполномоченный по защите прав предпринимателей, в первом полугодии 2019 года в производстве следствия находилось 157 297 уголовных дел, а в суд было передано 22 195 дел. Что стало с остальными 135 102 делами? Почему эти дела были возбуждены? По каким основаниям они были прекращены? Ответов на эти вопросы нет.

Подытоживая, следует отметить следующее. Поиск законодателем приемлемых и отвечающих практике формулировок закона, несомненно, полезен, однако явно недостаточен. Главный вопрос – это вопрос правоприменения. Можно иметь отвечающий практике закон, но этого мало. Правоохранительные органы всегда найдут способ обойти любой закон в своих интересах при наличии уверенности в поддержке со стороны судов. В этой связи поставить их действия под независимый судебный контроль представляется более важным. Будем надеяться…