Под таким названием на портале РАПСИ появилась статья Алисы Фокс, кстати, на регулярной основе квалифицированно освещающей деятельность высшей судебной инстанции страны.
Итак, что же произошло? В Ставропольском краевом суде присяжные заседатели вынесли оправдательный вердикт в отношении подсудимого, обвиняемого в участии в банде и совершении четырех разбойных нападений. Это, в свою очередь, повлекло за собой постановление председательствующим судьей оправдательного приговора.
Государственный обвинитель с указанным вердиктом не согласился и принес апелляционное представление, в котором, в частности, отмечал, что сторона защиты в прениях сторон заявляла о некачественном российском правосудии и несправедливых решениях профессионального суда. Строго говоря, это, пожалуй, должно было вызвать реакцию со стороны председательствующего судьи, который был вправе (вправе, но не обязан!) останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому уголовному делу (ч. 5 ст. 292 УПК РФ). Как видно, председательствующий судья посчитал возможным ограничиться лишь замечаниями в адрес подсудимого и защитника. Главное же заключается в том, что Верховный Суд Российской Федерации не посчитал высказывания стороны защиты препятствием для представления государственным обвинителем доказательств, следовательно, они (высказывания) не могут рассматриваться в качестве оснований для отмены оправдательного вердикта. Со ссылкой на ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ высшая судебная инстанция страны напомнила, что оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных, может быть отменен лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы ограничили, в частности, право прокурора на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед коллегией вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов. Однако, как указал Верховный Суд РФ, в апелляционном представлении и дополнении к нему какие-либо нарушения, которые ограничили бы право государственного обвинителя на представление доказательств, не приведены. «Что касается приведенных в апелляционном представлении конкретных заявлений и высказываний, допущенных стороной защиты, самим оправданным и некоторыми свидетелями в ходе судебного разбирательства в присутствии присяжных заседателей, то каких-либо объективных данных о том, что именно эти заявления и высказывания ограничили право прокурора, потерпевшего или его законного представителя на представление доказательств, либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов, не установлено», - отметил Верховный Суд РФ. По поводу изложенного нами был проведен экспресс-опрос практикующих в суде присяжных адвокатов и надо сказать, что последние были нимало удивлены (и обрадованы) позицией высшей судебной инстанции страны. Один из опрошенных адвокатов даже назвал произошедшее похожим на сенсацию, хотя ст. 389.25 УПК РФ действует с 2010 года. Значит, вопрос состоит в надлежащем правоприменении?!
В апелляционном представлении государственного обвинителя также указывалось, что что адвокат сначала оказывал юридическую помощь одной из потерпевших в результате разбойного нападения, а позднее вступил в это же уголовное дело на стороне обвиняемого. При этом подзащитному адвоката впоследствии вменили разбой в отношении этой же потерпевшей, особо отметил прокурор. По мнению последнего, адвокат не имел права оказывать юридическую помощь обвиняемому, раз ранее по этому же делу он предоставлял аналогичные услуги потерпевшей. Верховный Суд РФ с приведенным доводом прокурора не согласился и пояснил: «Судебная коллегия (Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ – А.А.) исходит из того, что государственным обвинителем не представлены объективные данные, свидетельствующие о том, что названный адвокат оказывал (потерпевшей) юридическую помощь именно по настоящему уголовному делу и что он принимал участие в производстве с потерпевшей каких-либо следственных действий. Более того, в отношении (подсудимого) постановлен оправдательный приговор и его право на защиту не нарушено. К тому же, такое основание для отмены оправдательного приговора в уголовно-процессуальном законодательстве не предусмотрено». Действительно, ст. 389.25 УПК РФ не предусматривает в качестве основания для отмены оправдательного приговора представление адвокатом интересов потерпевшей, а затем осуществление тем же адвокатом защиты подсудимого по одному и тому же делу. В то же время представляется, что если бы по делу был вынесен обвинительный приговор, то защита имела бы полное право ставить вопрос об отмене такого приговора ввиду нарушения права на защиту (в частности, п. 4 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ).
Другие «претензии» государственного обвинителя в апелляционном представлении касались нарушений уголовно-процессуального закона, которые при всем желании никак не могут быть отнесены к числу существенных. Например, прокурор указывал, что в ходе судебного следствия и прениях адвокат неоднократно давал отрицательную характеристику одной потерпевшей и допускал предположения о возможной причастности к разбойному нападению других лиц; при допросе двух свидетелей доводилась информация об обстоятельствах личной жизни подсудимого: состоянии его здоровья и участии в различных положительных мероприятиях. В этой связи государственный обвинитель просил принять во внимание все его аргументы и отменить оправдательный приговор, а дело направить на новое рассмотрение. Как нам кажется, изложенное никоим образом не могло повлиять на представление прокурором доказательств по делу. Это, пожалуй, и послужило основным обстоятельством для оставления апелляционного представления прокурора без удовлетворения. Правосудие свершилось…
Новое постановление Пленума ВС РФ о продолжаемых и длящихся преступлениях отменило прежний акт почти столетней давности.
ВС РФ указал, в каких случаях в действиях взяткополучателя отсутствует признак вымогательства.
Если подзащитный изменил свою позицию на последнем слове, суд и адвокат обязаны на это отреагировать. В ином случае право подсудимого на защиту считается нарушенным.
Депутаты предупредили о недопустимости сращивания адвокатуры с органами власти.
Один из главных факторов, на который обращают внимание граждане при поиске адвоката, - стоимость его услуг. Однако далеко не всегда цена является показателем профессионализма адвоката.
Адвокаты АП Московской области выделили целый пласт системных проблем института досудебного соглашения, требующих немедленного решения.
Мы начинаем публикацию серии интервью с известными адвокатами России. Сегодня у нас в гостях адвокат Александр Арутюнов, который любезно согласился уделить нам время и ответил на вопросы редакции
Чтобы не ошибиться в выборе адвоката, необходимо следовать не только рекомендациям знакомых, но и хорошо изучить соответствующую информацию о специалисте в Интернете.
Cамые резонансные приговоры, вынесенные в отношении адвокатов в 2022 году.
ВС РФ запретил судам вольную трактовку доказательств в уголовных делах о необходимой обороне.
Верховный Суд РФ обратил внимание на «потребительский экстремизм» и указал, что закон защищает не только потребителей.
Заключение под стражу – самая суровая и, одновременно, самая часто применяемая мера пресечения в России. Однако ее применение допустимо в строго определенных случаях.
За пропаганду нетрадиционных отношений в России штрафуют блогеров, учителей и даже телеканалы.
Верховный Суд РФ поставил точу в вопросе использования полиграфа в уголовном процессе. Теперь подача ходатайства о проверке показаний подзащитного с помощью детектора лжи потеряла смысл.
Если итоговое судебное решение по уголовному делу Вас не устраивает, следует подать апелляционную жалобу. Но сделать это необходимо по всем правилам, прописанным в УПК РФ.
По поводу размещения на сайте авторских материалов адвокатов обращайтесь по адресу: info@advokat-rating.com